Тут важный вопрос: когда? Прямо сейчас — вероятность небольшая, до 2026 года — очень большая. И не только с Украиной, вопрос стоит о Восточной Европе, включая страны Балтии, и даже северные страны — Финляндию и Швецию. Поэтому Украина здесь просто такой маячок.

Все ожидают, что если что-то произойдет, то это январь-февраль. Но тут, я бы сказал, вероятность процентов сорок. Война скорее не начнется, чем начнется — пока идут переговоры, пока Россия пытается что-то выторговать.

Это напоминает ситуацию марта прошлого года, когда они провели хорошие учения по стратегической переброске сил (что они сейчас делают). Тогда шли вопросы по Северному потоку — было нагнетание эскалации для того, чтобы снять санкции. И временно они были сняты.

Сейчас то же самое, только ставки существенно повышены, цели, которых хочется добиться, еще выше — они озвучены в ультиматуме Путина. И Украина здесь — просто фактор демонстрации напряженности. Вопрос не только по Украине стоит, скажем так. Напряжение будет создаваться не в одной стране. России нужно то, что можно продавать за снятие санкций, и лучшим таким товаром является напряженность вблизи ключевых игроков: поставки энергоресурсов со сбоями, проблемы на фондовой бирже, например, учения вблизи уже их границ, проблемы со связью, экологией — спектр широк.

Ну, до 2026-го. Тогда сойдется много стратегических факторов, когда России надо будет либо начинать войну, либо уже все — это как раз до 2026 года. В 2030-м что-то готовить — уже вряд ли. Эти факторы: смена на цикле авторитаризм-либерализация; технологическое и военное отставание в среднесрочной перспективе от основных соперников — США, Китая, Турции; экономический спад, не исключенный в случае отхода Европы (а возможно и Китая) от углеводородов; усиление сплоченности государств на границах с Россией; рост притязаний со стороны Турции и Китая, который тоже не исключен в среднесрочной перспективе, хотя они больше пользуются все же экономическими рычагами; плюс — население накачивают войной, а ее уже пять лет как нет.

Но прежде всего обычный в истории российского общества виток: демократия — авторитаризм. Авторитаризм еще будет нарастать в течение этого срока, но позже маятник качнется в другую сторону. И тут вопрос не просто в Путине, а в целом российском обществе. Те, кто у руля, прекрасно это понимают, уроки выучены. Такой виток снимается в Российской Федерации (если смотреть всю ее историю) только войной.

Здесь вопрос не только в удержании власти, но и в том, как они понимают обеспечение безопасности. У них так называемый имперский тип обеспечения безопасности: ты не просто себя укрепляешь — у тебя внешняя сфера должна быть в безопасности, которая формально, юридически не твоя. Это то, что они делают в Беларуси и что пытаются сделать в Украине, в странах Балтии — это все не «их», но им нужно, чтобы это было под влиянием России. Это их понимание обеспечения безопасности Российской Федерации — не просто граница безопасная, а еще зоны влияния и буферные зоны. Зоны влияния — это Беларусь, например, и Украина и Балтия, а буферные — это Польша, Словакия, Румыния. Вот чего они хотят добиться — того же, что, в общем-то, было в совке и в Российской империи.

Естественно, что в нынешних условиях у них это вряд ли получится — кто же им отдаст просто так? Но по крайней мере попытаться хотя бы что-то урвать — это они будут делать.

При этом надо понимать, что противник технологически крепчает. И под противником надо понимать не только страны НАТО, которые российская пропаганда сейчас выпячивает — это однозначно и Турция, и Китай. Только с Китаем будет соперничество менее военное, а с Турцией — более военное, сначала квазисиловое через прокси-силы или с использованием других стран так называемого «тюркского мира», а в перспективе и прямое силовое. То, что сейчас происходит в Сирии — это фактически то, что будет масштабировано чуть позже. Россияне это прекрасно понимают, и тут срабатывает простой фактор — если ты слабеешь, а противник крепнет, то ударить надо, когда готов. По моим оценкам, до 2026-го у россиян еще есть время, позже они скорее всего уже не смогут потянуть войну. Все эти «Цирконы», «Булавы», ядерные ракеты — это все хорошо для глубинного народа, но война, тем более война технологичная — это все-таки немножко другое.

Пока, если война и будет, то, я думаю, для Беларуси это будет война без войны. В том смысле, что наши войска не пойдут в Украину. Они будут обороняться от украинских войск на нашей территории. Естественно, если россияне с беларуского направления нападут на Украину, то украинцы здесь будут воевать. Ну, понятно, это не будут механизированные подразделения — эти подразделения нужны будут при защите Киева. Это будут, прежде всего, диверсионно-разведывательные группы и какие-то ракетно-артиллерийские, авиационные удары. Для этого здесь наращивается ПВО, чтобы этого избежать — прикрытие будет российское. А наши территориальные войска, силы специальных операций и механизированные подразделения будут защищать ключевые города и инфраструктуру от диверсионно-разведывательных сил Украины. Пока я вижу, что будет так — если это будет.

Разделяй и властвуй, ну и в принципе — просто властвуй. Два простых принципа. Уже сейчас налицо дополнительная изоляция Лукашенко от внешнего мира: в военно-политическом смысле для всех стало понятно, что никакого суверенитета у Беларуси нет. То, что будет надо России — то будет делаться.

Для Москвы это, во-первых, дополнительный фактор закрепления, чтобы не было такого, как в 2015-м, когда продавалась позиция: «Лукашенко защитит Восточную Европу от России своей независимостью». Теперь такого торга не будет. Лукашенко и Беларуси останутся остатки суверенитета на бумаге, а фактически страна будет превращаться в протекторат России. Чечня, грубо говоря, в которой на чеченском разговаривают, а в Беларуси на беларуском не будут. Или Южная Осетия. Вот и вся разница.

Во-вторых, это дополнительный фактор разделения — чтобы не было, даже в какой-то более или менее осязаемой перспективе, смыкания стран Балтии, Беларуси, Украины и Польши. Пусть без названия, но фактически этот балто-черноморский союз формируется сейчас без Беларуси, и он будет укрепляться, если не начнется масштабная война. Россияне, думаю, это только сейчас начали понимать — и они будут реагировать.

Третья задача — это дополнительная зона влияния для обеспечения безопасности. Большее время полета ракет Запада до Москвы, как они всегда это считали. Ну и еще военная задача — такой балкончик для Запада, для Украины, то, что уже сейчас реализуется. Пока все смотрят на Украину, но ровно то же самое может быть спроецировано на страны Балтии. Просто пресса всегда фокусирует внимание на чем-то одном, как на нашем цирке с мигрантами. Пока не показали толпу на границе, всем было без разницы. Так и здесь: показали Украину, но почему-то не говорят, что то же самое можно разыграть с Балтией. То, что отрабатывается на учениях, направлено не против одной Украины. Это стратегическая переброска войск для решения задач на Западном направлении.

Предоставление своей территории для нападения — это агрессия по определению агрессии в резолюции ООН. Естественно, никто не будет нападать просто так, надо какую-нибудь провокацию сделать, как обычно. Этот цирк уже столетиями длится.

Но это будет агрессия, как и со стороны России — поэтому в отношении Беларуси будут те же санкции, что в отношении России. Вот что ждет Беларусь. Ровно тот же комплекс мер, что и против России. Но войной сюда никто не пойдет, потому что это война с Россией. Вопрос здесь стоит так — пока НАТО не собирается воевать за Украину, соответственно, и против нас воевать не будут, потому что фактически здесь будет та же самая война с Россией.

Но вы не думайте, что тут эти санкции кто-то не считает. В той же России стресс-тесты бюджета проходили еще три или четыре года назад с учетом выпадания ВВП от 1 до 12% — как это компенсируют. Там же тоже не дураки. Это три-четыре года потерь, а через семь-десять у них расчет выйти из-под санкций. Нужно учитывать, что Россия — страна с авторитаризмом, где проще сдержать все социальные потрясения, вызванные войной либо экономическими потерями, в отличие от стран Запада.

Поэтому у России всегда более выгодное положение. Пока не начались шарахания демократического, либерального толка, которые рано или поздно будут. Пока там только Навальный сделал фактически фальстарт, а потом это все будет нарастать, и они это понимают. Поэтому сейчас у них пока еще есть возможность собрать силы и что-то отжать на внешних рубежах — это основной фактор риска. Я не говорю, что это будет 100%, но это основной фактор, который толкает к войне здесь и сейчас.

Ну и плюс еще, конечно, объективная составляющая — эти перемещения войск, они создают такую воронку: одни подвинули войска, естественно, страны Балтии и Польша будут просить еще усилить группировку НАТО. На что, естественно, россияне снова будут говорить: «Смотрите, они к нам приближаются, надо еще больше войск», а те в ответ — еще больше.

Такое стягивание войск — это всегда очень нехорошо. Оно чревато началом конфликта, когда желания воевать особого, может, уже и нет. Особенно, если еще вылезают какие-то внешние факторы и игроки.

Уже нет. Уже никак. Я себе не представляю — поедут эшелоны через Беларусь и что, беларуские военные, что ли, встанут и преградят россиянам проход? Или пролет? Собьют десантников, «Илы» российские летящие, что ли? Полный уход военной политики под крыло Российской Федерации, тотальный — это то, чем Лукашенко расплачивается с Путиным за поддержку. Это просто превращение Беларуси в оперативный простор российских вооруженных сил. То, что они начали с сентября 2020 года, с учений «Славянское братство». Сказать нет он, конечно, может, но кто его слушать будет? Те же десантники, которые полетят брать Киев, могут спокойно полететь и взять одну резиденцию.

Это сложная задача, это не циферки. Циферки танчиков, солдатиков легко улетят, если применяется какая-то новая тактика, плюс навешиваются кибер-операции, космические группировки — не вооруженные, но, по крайней мере, разведывательные. Это не измеряется в каких-то циферках.

Формализовать такой потенциал в танчиках либо в количестве поставленных «джавелинов», конечно, можно, но это второстепенно. Боевые потенциалы Союза и немцев были близки по численности, но, тем не менее, используя грамотную тактику, немцам удалось достаточно быстро на первых порах разбить советские вооруженные силы. Так и здесь. Не все упирается в количество людей либо танков. Упирается и в способы применения войск, в том числе — на международной арене и в информационной сфере. Это комплексное мероприятие — война.

Если судить по учениям, учения нарастают, это хорошо. В плане подготовки я ничего не скажу — все хорошо. Касательно техники — много старой, а активно модернизируются и становятся в достаточном количестве на вооружение в основном системы связи и РЭБ. То, что производится на наших предприятиях, что не требует создания новых производств, и что у нас доступно (за исключением «Полонеза», может быть).

Касательно сухопутных войск — танковый батальон Т-72 обновили до марки Т-72Б3, один батальон всего лишь. Две батареи гаубиц 2С3 обновили за прошлый год. Ну, поставили два батальонных комплекса БТР-82 российских. Это обновление, не радикально меняющее положение на нашем театре военных действий, это просто обновление техники, чтобы она хотя бы по ресурсу могла нормально действовать. Плюс еще возможность вести бои ночью более-менее — это касательно Т-72Б3. Вот и все.

Касательно, допустим, ракет к С-300, только в прошлом году закончили стрелять на полигонах советскими ракетами, сейчас российские начинаются, 1990-х годов и позднее.

Повторюсь, что модернизируется активно то, что не требует создания принципиально новых производств, и что у нас доступно. И это всего лишь модернизация, не массовое создание новой техники.

Касательно сухопутных войск, то да, это проблема, которую надо решать. Проблема в том, что устаревает техника — и физически, и морально. Учитывая, какая модернизация идет в Польше, например, что там планируется — то, конечно, в стратегической перспективе у нас реально провал (хотя у поляков не все планы реализуются).

На юге, как и по всей стране, прежде всего поддерживалась транспортная структура. Железнодорожные комплексы, которые предполагают разгрузки — то, что сейчас апробируется. Не просто, условно говоря, узкоколейка какая-то, а железная дорога, позволяющая осуществить переброску войск, их разгрузку, выгрузку. Дороги. По мостам — тут уже сложнее: не все, возможно, выдерживают танковые проходы, но, возможно, это и не надо. Плюс базы хранения вооружения, в Гомельской области, в частности — это направление у нас долго считалось не сильно опасным, скажем так, поэтому там развернутых частей нет.

Ну, если только считать югом Брест — тогда да, там 38-я бригада сосредоточена. Но если брать юго-восток, то там только база хранения вооружений, внутренние войска — как обычно в областных центрах.

Еще одна часть инфраструктуры, восстановление и поддержание которой идет долгие годы в Беларуси, в том числе за бюджет так называемого Союзного государства — аэродромы. Тот же Лунинец немножко сохранили, идет восстановление военного городка. Сохранялась инфраструктура и модернизировалась как раз на на случай, если будет переброска, а не долгосрочное стояние войск.

Ну конечно. Если это будет война — все, вводится военное положение. В случае войны и срочников отправляют, и проходит мобилизация всех запасников.

Я повторюсь: пока, на мой взгляд, это будет решаться именно таким путем — воюют российские войска на территории Украины, а наши войска у нас тут на юге борются с какими-то мелкими силами Украины или ракетными ударами и авианалетами, если такие будут. Но, естественно, это будет угроза войны и с Западом. Поэтому, скорее всего, будет достаточно серьезная мобилизация и укомплектование сил — и на западе страны, и территориальные войска для охраны на местах. Само собой, что надо будет иметь полный комплект территориальных войск для охраны. ДРГ же могут заслать не обязательно просто в Мозырь — могут и в Витебск, условно говоря, в Минск, и в Островец.

Но, повторюсь, это будет скорее всего на нашей территории. А в Украину, если и отправят, то возможно офицерские отряды сил специальных операцией с Марьиной Горки, из 103-й бригады. Этих могут теоретически отправить обкататься в Украину. А непосредственно воевать туда не думаю, что пойдут — тем более, срочники.

Учитывая его менталитет — а я за этими его словами наблюдаю с 1990-х годов — вполне возможно, он действительно считает, что для него это какое-то обеспечение безопасности, и он на это согласится. Но это и близко не обеспечение безопасности для Беларуси. Это прямая и явная угроза для нее, потому что это первостепенные цели для поражения. И поражения, как правило, разными способами — и засылка диверсионных групп (это если прям вблизи), и ракетным оружием. Если ты не знаешь, где оружие конкретно, но более-менее район предполагаешь — то это и нанесение тактического ядерного удара. И разведка усиливаться будет на нашей территории, естественно. Это просто дополнительная угроза, а безопасности не несет никакой абсолютно, потому что формально ядерный зонтик Россия нам и так предоставляет.

У нас держать ядерное оружие стратегически смысла особого и для России нет — потому что это передний край, по которому и долбанут сразу. Единственное, что России нас не жалко, можно если что долбануть, не так страшно. Размещение у нас российского ядерного оружия прежде всего выгодно для России в политическом шантаже Европы и НАТО, а не для Беларуси.

Ну а для Лукашенко — попытаться: «Если вы не будете со мной говорить, здесь будет российское ядерное оружие». Это то, что говорилось в 2015 году. Только тогда «здесь не будет России», а теперь «здесь не будет российского ядерного оружия». Ну такое себе, так скажем — я уже не думаю, что где-то в генеральных штабах НАТО рассматривают Беларусь как игрока, который в вопросах размещения ядерного оружия может выступать самостоятельно. Ведь ядерное оружие, это надо понимать, размещается всегда секретно — и секретно от страны пребывания. В 1990-х годах, когда выводили оружие из Беларуси и Украины — никто из руководства беларуского и украинского не знал, куда оно и как выводилось! Потому что это совершенно секретные операции. И Лукашенко знать не знал бы, сколько этого оружия было бы на самом деле. На случай какой-то военной угрозы россияне его могут сюда быстро перекинуть, никому не говоря. Я думаю^ эти планы в натовских странах прекрасно понимают и действуют сообразно.

Но политики — даже европейские политики — совершают ошибку, начиная вестись на какой-то шантаж.

Это несвязанные вещи. События в Казахстане это просто демонстрация странам, так скажем, постсовка в целом, что смена режимов возможна только по согласованию с Российской Федерацией. Силовым он путем там будет меняться или политическим — это уже неважно. Вот что произошло в Казахстане. Фактически там Назарбаева сменили на Токаева, но российские войска продемонстрировали, что все это с согласия Российской Федерации — ну и плюс дополнительно показали способность России быстро перебросить заметные силы на такой случай. Тут надо отдать им должное — действительно это было сделано быстро.

Ну и третий момент — это проверка лояльности членов ОДКБ. С Беларусью все понятно, но вот Армения, Таджикистан, Кыргызстан — насколько они готовы формально поучаствовать в операции? В реальности, естественно, и Беларусь, и Армения, и Кыргызстан — это все ширма, всю войсковую операцию проводила Российская Федерация. Это была демонстрация решимости и готовности для стран НАТО и оппозиционных сил в странах постсовка прежде всего, что мы готовы быстро перекидывать достаточно серьезные силы. Ну а какие задачи решал Токаев, каким путем, зачем ему надо это — уже другой вопрос.